ЗА КАДРОМ
"Весь мир театр. В нём женщины, мужчины — все актеры". Значит у жизни есть и закулисье?
Мы познакомим вас с теми, о чьей работе вы не задумываетесь. Результат их труда для нас — дело само собой разумеющееся. Для них это большая часть жизни.
Заглянем за занавес?
Мы познакомим вас с теми, о чьей работе вы не задумываетесь. Результат их труда для нас — дело само собой разумеющееся. Для них это большая часть жизни.
Заглянем за занавес?
КАК КОНСТРУКТОР LEGO
Театральный зал пуст. Через несколько часов раздастся звонок и зрители поспешат занимать места. А пока здесь звенят только падающие стальные балки, стучат молотки. Все с шумом передвигается, подвешивается и ездит из кулисы в кулису на маленьких колёсиках. Сцена готовится стать одной огромной декорацией. Над этим трудится целая команда монтировщиков декораций - людей, которые каждый день выходят на сцену, но не купаются в овациях публики. Вся их работа совершается до прихода зрителей. Буквально, за кадром.
Антон Шкидина трудится в монтировочном цеху театра им. Пушкина только месяц. Начинал простым разнорабочим по обслуживанию здания театра, параллельно подсматривая за работой монтировщика. Еще в детстве он испытывал восторг от ярких и реалистичных декораций на сцене. Сейчас восторг сохранился, но уже от масштаба своей работы, механизмов, того, как за считанные часы перестраивается сцена, иногда несколько раз в день. "Это как конструктор LEGO из детства. Когда собираешь очередную декорацию ощущаешь себя неким творцом. Это и завораживает." – говорит Антон.
Образование парня не то что далеко от театра и сцены, но даже и от строительства. Этот молодой парень в рабочем комбинезоне, перебирающий в руках инструмент, еще недавно был помощником врача-эпидемиолога. Трудился в лаборатории, измерял чистоту воды и воздуха. Но пробирки и анализы превратились в рутину, захотелось чего-то более творческого, прикладного. Работы руками, в конце концов.
О сцене Антон не мечтал, а вот закулисье было интересно всегда, вот он и пошел в театр. Признается: разнообразия здесь предостаточно. Надо сказать, все монтировщики в театре разных профессий. Например, коллега Антона по цеху работал в сфере IT. Но все нашли в театре отдушину для своего творческого начала.
| Не всегда работа монтировщика скрыта от глаз зрителя. Во время спектакля некоторые рабочие не только следят за тем, чтобы все декорации были прочно закреплены и появлялись в нужное время. Есть такие представления, где монтировщики становятся частью актерского состава. Конечно, роли небольшие, эпизодические или в массовке. Но на монтировщиков-актеров все равно отдельно шьются костюмы. Тогда приходится и за декорацией следить, и репетиции посещать, и даже выходить на поклон. И у Антона есть своя минута славы. Он уже успел сыграть в спектаклях "Три дня в деревне" и "Покровские ворота". Но карьера актёра для него первостепенной не является: «Через несколько лет стать начальником монтировочного цеха, - это да. Возможно, тогда и роль покрупнее достанется». Кто знает, закулисному работнику Хабенскому же досталась. |
«
Без нас драма станет театром теней
»
Монтировщик как никто другой знает свои декорации. Если театр уезжает на гастроли, почти весь цех едет за ними в другой город. Так же и приезжий театр привозит в Красноярск собственных рабочих. На недавние гастроли в Москву уехали пять монтировщиков из шести, в их числе и Антон. Всегда на месте должен оставаться хотя бы один человек из цеха. Гастроли гастролями, но шоу в родном театре должно продолжаться.
О том, что монтировщик не всегда получает признание зрителя — аплодисменты, Антон не жалеет. «Наше дело — работать за кулисами. Мы с актерами, как ни крути, работаем в разных цехах, хоть и ради одного дела. Мы знаем нашу ценность. Если профессия монтировщика исчезнет, это искусство потеряет лицо, реалистичность. Драма станет театром теней»
Текст: Даниил Ремпель
Фото: Василина Калюжина
Текст: Даниил Ремпель
Фото: Василина Калюжина
Круче, чем природа, сделать сложно!
Как бы выглядел современный город без ландшафтных дизайнеров?
Меня зовут Надежда Андреева, и я работаю ландшафтным дизайнером в студии «Green art».
Ландшафтный дизайнер – это, в первую очередь, человек, который проектирует и создаёт, воспроизводит в реальность окружающие нас пространства. При этом, поскольку в основном это работа с частным заказчиком, приходится подстраиваться под запрос конкретного человека.
Как бы выглядел современный город без ландшафтных дизайнеров? Давайте порассуждаем. Современный город и сейчас страдает от того, что ландшафтные дизайнеры мало с ним работают. Дело в том, что у нас почему-то в среде профессионалов, - да, возможно, и горожан, - отношение к озеленению, как к чему-то вторичному. Если урезается бюджет на какие-то работы, то в первую очередь, как мы на профессиональном языке называем, на «зеленушку». Предпочтительнее положить больше брусчатки.
Ландшафтный дизайнер – это, в первую очередь, человек, который проектирует и создаёт, воспроизводит в реальность окружающие нас пространства. При этом, поскольку в основном это работа с частным заказчиком, приходится подстраиваться под запрос конкретного человека.
Как бы выглядел современный город без ландшафтных дизайнеров? Давайте порассуждаем. Современный город и сейчас страдает от того, что ландшафтные дизайнеры мало с ним работают. Дело в том, что у нас почему-то в среде профессионалов, - да, возможно, и горожан, - отношение к озеленению, как к чему-то вторичному. Если урезается бюджет на какие-то работы, то в первую очередь, как мы на профессиональном языке называем, на «зеленушку». Предпочтительнее положить больше брусчатки.
«
Мы всегда боремся буквально за каждое дерево, за каждый кустик и за возможность их посадить. А не было бы нас, таких идейных и инициативных, была бы у нас одна брусчатка, асфальт и минимум зелени. Делаем вывод, что город выглядел бы слишком бетонным и урбанистичным.
»
| Наша профессия 50/50 состоит из креатива и точных наук. Ты, конечно, можешь напридумывать у себя в голове интересных проектов, но как потом это в жизнь воплощать? Нам нужно всегда головой быть в облаках, а ногами стоять на земле. И вот эту грань желательно не нарушать, чтобы всегда идеи можно было воплотить в нашей Вселенной, где существуют определённые физические законы. Я очень люблю свою работу, во-первых, за то, что это огромный поток общения с совершенно разными интересными людьми. Во-вторых, она предполагает творческую самореализацию, а это, к сожалению, есть не во всех работах. Взять, например, кондуктора. Ты можешь, конечно, придумывать, как тебе творчески раздавать билеты, но… Ну, и в-третьих, эта профессия связана с натуральными науками: биологией и ботаникой, а всё, что близко природе, близко и человеку. От такой работы получаешь много энергии. Я очень редко возвращаюсь с работы выжатая морально, эмоционально. Да, я могу быть очень уставшая физически, но морально я всегда на подъёме, потому что то, с чем я работаю, меня подзаряжает. Хорошему ландшафтному дизайнеру необходимы знания в таких базовых науках, как биология, ботаника, определённые знания в архитектуре. Должно быть очень хорошо развитое образное мышление. Нужно уметь представлять, как всё, что ты сейчас досадишь, будет смотреться через десять-двадцать лет. Растение – это постоянное движение, изменение, и нужно об этом помнить. Тут не как с мебелью: как поставил, так и стоит. |
Не нужно бояться быть ландшафтным дизайнером
Если у человека есть собственное видение, - даже, по мнению большинства, плохое, - это хорошо. Если он научится обрамлять свои идеи в жизнь, определённым образом формулировать и позиционировать их, может, он как раз и введёт моду на что-то, станет законодателем нового стиля и направления. Если человек может придумать какой-то трэш, но это будет крутой трэш почему нет?
Многие люди задаются вопросом – а чем же мы отличаемся от архитекторов? Архитекторы планируют более массово, широко, на потребность определённых групп населения. Мы, ландшафтные дизайнеры, отталкиваемся от конкретных пожеланий, особенно если это частный объект. Необходимо продумать всё так, чтобы, к примеру, любимая овчарка заказчика не пробежала и не затоптала или смела хвостом посаженные нами растения.
В работе с городской средой у нас есть возможность поиграть со стилизацией и настроением. Мы отталкиваемся от конкретного места и думаем, какие плюсы в нём можно подчеркнуть. При работе над такими проектами мы ориентируемся на общую публику.
В нынешнем году, кстати, нам удалость достаточно плодотворно поработать в городе. Возможно, это Вселенная меня услышала во время моего выступления на научно-практической конференции, на которой я перечислила, какие в нашем городе есть проблемы в озеленении и озвучила свои идеи.
Например, именно наша фирма сделала рабатку на Набережной около «Капитанского клуба». По нашему проекту делалось озеленение в сквере Пушкина, и оно очень нетривиальное, если сравнивать с тем, что мы можем видеть в других частях города. А всё потому, что мы подходили к решению вопроса именно с точки зрения ландшафтного дизайнера, а не озеленителя или благоустроителя, которым проще посадить в ряд пять самых дешёвых берёзок. Мы старались сделать круто, чтобы это нравилось людям, чтобы ландшафтный дизайн был не только замкнутым, элитарным. Сейчас мы как раз работаем над фонтаном «Валентин и Валентина» на Мира. В планах у нас очень крутой проект на Предмостной.
Многие люди задаются вопросом – а чем же мы отличаемся от архитекторов? Архитекторы планируют более массово, широко, на потребность определённых групп населения. Мы, ландшафтные дизайнеры, отталкиваемся от конкретных пожеланий, особенно если это частный объект. Необходимо продумать всё так, чтобы, к примеру, любимая овчарка заказчика не пробежала и не затоптала или смела хвостом посаженные нами растения.
В работе с городской средой у нас есть возможность поиграть со стилизацией и настроением. Мы отталкиваемся от конкретного места и думаем, какие плюсы в нём можно подчеркнуть. При работе над такими проектами мы ориентируемся на общую публику.
В нынешнем году, кстати, нам удалость достаточно плодотворно поработать в городе. Возможно, это Вселенная меня услышала во время моего выступления на научно-практической конференции, на которой я перечислила, какие в нашем городе есть проблемы в озеленении и озвучила свои идеи.
Например, именно наша фирма сделала рабатку на Набережной около «Капитанского клуба». По нашему проекту делалось озеленение в сквере Пушкина, и оно очень нетривиальное, если сравнивать с тем, что мы можем видеть в других частях города. А всё потому, что мы подходили к решению вопроса именно с точки зрения ландшафтного дизайнера, а не озеленителя или благоустроителя, которым проще посадить в ряд пять самых дешёвых берёзок. Мы старались сделать круто, чтобы это нравилось людям, чтобы ландшафтный дизайн был не только замкнутым, элитарным. Сейчас мы как раз работаем над фонтаном «Валентин и Валентина» на Мира. В планах у нас очень крутой проект на Предмостной.
Я вдохновляюсь природой
На самом деле, нашему городу, очень повезло, в плане того, что у нас есть такие места, как Столбы, Академгородок, остров Татышев, остров Отдыха. У нас есть возможность, не выходя из города, общаться с природой, отдыхать от безумного, шумного, урбанизированного города. По большому счёту, природа – лучший дизайнер. Круче, чем природа, сделать сложно! Мы можем пытаться подражать ей, но лучше, чем она, мы вряд ли придумаем.
На работу меня может также вдохновить гармоничное произведение искусства: мелодия или картина… Проблема только в том, что не всегда в тот момент, когда у тебя есть конкретный заказ, можно какой-то космический сад с фиолетовыми растениями воплотить, ведь в запросе – английский классический стиль.
Текст: Анастасия Сосновская
Фото: Василина Калюжина
На работу меня может также вдохновить гармоничное произведение искусства: мелодия или картина… Проблема только в том, что не всегда в тот момент, когда у тебя есть конкретный заказ, можно какой-то космический сад с фиолетовыми растениями воплотить, ведь в запросе – английский классический стиль.
Текст: Анастасия Сосновская
Фото: Василина Калюжина
Ночной дозор
Поздний вечер. Отдалённый район правого берега Красноярска. За широкими металлическими воротами несколько десятков оранжевых с включенными мигалками. Водители сбились в кучки, над ними собирались клубочки сигаретного дыма, смешивались с паром от разговоров. Чаще всего мы видим такие машины ночью, вот и сейчас они как будто ожидали условного сигнала. Так и было: ровно в 22:00 колонна уборочных машин одна за другой покинула парковку.
Мы едем по плохо освещённой улице. В машине тепло и просторно, пахнет бензином. Из-под козырька над водительским местом торчит несколько бумажек, у лобового стекла греется коробочка с обедом.
Я немного расстроилась, когда узнала, что не работают ремни безопасности. «Да ничего страшного, мы же потихоньку», – подбодрил меня водитель. Освещение от светильника, закреплённого на потолке, создаёт впечатление, что ты внутри той самой машины из «Ночного дозора». Да и параллель есть – там герои «чистили» местность от нечисти, мой новый знакомый же чистит город в прямом смысле – от грязи.
Я немного расстроилась, когда узнала, что не работают ремни безопасности. «Да ничего страшного, мы же потихоньку», – подбодрил меня водитель. Освещение от светильника, закреплённого на потолке, создаёт впечатление, что ты внутри той самой машины из «Ночного дозора». Да и параллель есть – там герои «чистили» местность от нечисти, мой новый знакомый же чистит город в прямом смысле – от грязи.
| Кстати, знакомьтесь – Алексей. Сегодня он наш проводник в ночную жизнь Красноярска. Алексей мужчина на вид лет пятидесяти, с короткими волосами и небольшой залысиной кажется мне олицетворением работяг, цель жизни которых прокормить семью и обеспечить достойное существование своим детям. Работает он в ночь, а спит днём, выходные дни проводит с семьёй. Уже в детстве он, как и большинство деревенских мальчишек, знал, кем он будет. «Дядька был механизатором. Он меня учил, давал поездить. Я помогал ему снегоуборочный комбайн ремонтировать». Так он и пришёл к большой уборочной машине, на которой рассекает ночами городские улицы. «Рассекает», конечно, громко сказано. Скорее ползёт – скорость машины в момент уборки медленнее пешехода. |
Когда я спросила, бывает ли на работе скучно, он неопределённо окинул взглядом салон и покачал головой, мол, нет, как тут заскучаешь, интересная работа. Обычно, чтобы было веселее, он слушает радио. Из любимого шансон, например, Михаил Круг. Но «Радио шансон» не слушает, потому что много рекламы. А когда узнал, что на этой смене я составлю ему компанию, очень обрадовался. «Хоть будет с кем поговорить», – искренне сказал мужчина.
Алексей служил. Он говорит, что с радостью ещё раз сходил бы в армию. Нравится дисциплина, общение с товарищами. Со многими из тех, с кем служил, он поддерживает контакт в «Одноклассниках».
О том, как проходит его день, он говорит неопределённо. «День как день, как у путнего нормального человека». Утром с женой едут по магазинам, по пути гуляют с ребёнком, «но ребёнку этого мало, приходится гулять с почти что весь день». После прогулки «тихий час», а там уже и на работу пора. «Мы же ночные рабочие, нам днём спать, в ночь работать».
О том, как проходит его день, он говорит неопределённо. «День как день, как у путнего нормального человека». Утром с женой едут по магазинам, по пути гуляют с ребёнком, «но ребёнку этого мало, приходится гулять с почти что весь день». После прогулки «тихий час», а там уже и на работу пора. «Мы же ночные рабочие, нам днём спать, в ночь работать».
Он работает по ночам уже 6 лет.
Нехотя признаёт, что втягиваться в такую работу было сложно, но перестроился быстро. Но отличия между дневной и ночной работой не видит: «Всё то же самое, только ночью. Другие отдыхают, а мы работаем. А днём они работают, а мы отдыхаем. Ничего не изменилось».
Когда я спрашиваю, как часто он возвращается в свою деревню, он переспрашивает: «На родину?» Ездит часто, там отдыхает душой: там и охота, и рыбалка, и родители. «Я бы там работать остался, да негде», – пожимает плечами он.
Работу свою тяжёлой не считает. Мне кажется, любая работа, возьмись за неё Алексей, была бы для него обычной и простой. «Конечно, когда в первый раз сел, было непонятно, куда нажимать, что включать. А дальше-то что тяжёлого?», – искренне недоумевает он.
Когда я спрашиваю, как часто он возвращается в свою деревню, он переспрашивает: «На родину?» Ездит часто, там отдыхает душой: там и охота, и рыбалка, и родители. «Я бы там работать остался, да негде», – пожимает плечами он.
Работу свою тяжёлой не считает. Мне кажется, любая работа, возьмись за неё Алексей, была бы для него обычной и простой. «Конечно, когда в первый раз сел, было непонятно, куда нажимать, что включать. А дальше-то что тяжёлого?», – искренне недоумевает он.
– И вы говорите, что вам на работе вообще тяжело не бывает?
В ответ мой собеседник только мотает головой и виновато улыбается.
– Не устаёте? Совсем? – пытаюсь выпытать хоть каплю сетования я. – Честно?
– Бывает, что под утро спать охота. А так… Нужно заехать, заправиться.
Позже он добавит, что «ездить по одним и тем же улицам надоедает, хорошо, что можно ездить по разным».
– А какие улицы октябрьского района самые грязные?
– Какие… А, мы ведь работаем, значит никакие!
Мы подъезжаем к заправке, водитель дважды коротко сигналит мимо проезжающему грузовику. «Коллега», – понимаю я.
В ответ мой собеседник только мотает головой и виновато улыбается.
– Не устаёте? Совсем? – пытаюсь выпытать хоть каплю сетования я. – Честно?
– Бывает, что под утро спать охота. А так… Нужно заехать, заправиться.
Позже он добавит, что «ездить по одним и тем же улицам надоедает, хорошо, что можно ездить по разным».
– А какие улицы октябрьского района самые грязные?
– Какие… А, мы ведь работаем, значит никакие!
Мы подъезжаем к заправке, водитель дважды коротко сигналит мимо проезжающему грузовику. «Коллега», – понимаю я.
– А бывают у вас странные ситуации во время смен?
– Всякое бывает, – просто отвечает мой собеседник, не собираясь продолжать. Он нажимает на одну из кнопок на приборной панели. На ней несколько рядов клавиш без обозначений, каждая из которых отвечает за какой-то уборочный механизм.
Не глядя на панель, он привычным движением
щёлкает по включателям, один за другим.
Сзади мерно нарастает ворчание – включился двигатель той части машины,
которая отвечает не за движение, а за чистоту.
В боковое зеркало видно крутящуюся щётку,
она скользит вплотную у бордюра,
оставляя за собой влажный чистый след.
– Всякое бывает, – просто отвечает мой собеседник, не собираясь продолжать. Он нажимает на одну из кнопок на приборной панели. На ней несколько рядов клавиш без обозначений, каждая из которых отвечает за какой-то уборочный механизм.
Не глядя на панель, он привычным движением
щёлкает по включателям, один за другим.
Сзади мерно нарастает ворчание – включился двигатель той части машины,
которая отвечает не за движение, а за чистоту.
В боковое зеркало видно крутящуюся щётку,
она скользит вплотную у бордюра,
оставляя за собой влажный чистый след.
– Заключительный вопрос. Как вы думаете, что случится, если вашей профессии не станет?
– Профессии не будет?
– Да.
– Город грязью зарастёт! Мы и так каждый день это всё убираем. Кстати, этот вопрос вы мне задаёте не первая, – загадочно начал мужчина. – О том, как это всё убрать первый у меня спросил наш мэр. Он сидел на том месте, где ты сидишь, – непринуждённо сообщил он.
– Профессии не будет?
– Да.
– Город грязью зарастёт! Мы и так каждый день это всё убираем. Кстати, этот вопрос вы мне задаёте не первая, – загадочно начал мужчина. – О том, как это всё убрать первый у меня спросил наш мэр. Он сидел на том месте, где ты сидишь, – непринуждённо сообщил он.
| Выдержав театральную паузу, водитель продолжил: «Он внезапно появился, я по Годенко убирал. Только подъехал, смотрю: что за дядька там ходит? Вдоль машины прошёл, обошёл сзади, около щётки идёт. Я уже не вытерпел, когда он в машину полез, спокойно же можно залезть в движении. Я ему говорю: «Слышь чё дядь, ты ничего не попутал?» – Так и сказали? – Да. Ну вы представляете, непонятный какой-то мужик полезет к тебе в машину! Он говорит: «Хочу с тобой прокатиться, давай поубираем». Я говорю: «Давайте». Он потом уже сказал: «А ты знаешь, что ты с мэром разговариваешь?» – А вы уверены, что это был мэр? – Ну я что, мэра не знаю? Темно просто было, не признал. Текст: Иоланта Дрыкова Фото: Василина Калюжина |
Искусство сохранять
Антонина - один из трех работников единственной реставрационной мастерской в Красноярском крае. Ее задача - сохранение наследия художественных фондов, подготовка шедевров к выставкам, реставрация древних икон. Благодаря таким специалистам коллекции живописи остаются в сохранности, а в музее мы смотрим не на пустые стены.
Я всегда очень хотела работать в музее. Не важно кем, хотя бы даже смотрителем. Главное – быть ближе к искусству. Я училась в магистратуре на искусствоведа, когда мой научный руководитель предложила мне попробовать себя в реставрации. Сначала это представилось невозможным: на профессию ведь нужно учиться, а направлений подготовки за пределами обеих столиц почти нет. Да и у меня за плечами лишь художественная школа. На свой риск, согласилась. Все-таки тяга к искусству оказалась сильнее страха.
РЕСТАВРАЦИЯ
(лат. restauratio — восстановление) — комплекс мероприятий, направленный на предотвращение последующих разрушений и достижение оптимальных условий продолжительного сохранения памятников материальной культуры, обеспечение возможности в дальнейшем открыть его новые, неизвестные ранее свойства.
| Один в поле - воин В Красноярском крае мы единственный государственный реставрационный центр. Для столицы региона это нормально. Работаем мы здесь втроем: я и мои коллеги: Дмитрий и Михаил. Аттестованный специалист высшей категории из нас только Дмитрий. Чтобы стать реставратором высшей категории нужно пройти аттестацию министерства культуры в Москве. Только тогда специалист может реставрировать произведение от начала и до конца. Мы с Михаилом можем выполнять только те этапы, которые освоили, поэтому работаем под присмотром Дмитрия. Получается, что полноценный реставратор у нас в крае только один. |
Дмитрий Геннадьевич, единственный реставратор высшей категории в регионе.
От чего разрушается картина?
1
Нарушение температурного режима
В музеях запрещено открывать окна, чтобы соблюдать стабильность температур.
2
Влажность
Влага - главный враг картины. Неравномерное испарение вызовет вздутия и вмятины, а за тем приведет разрушению слоя краски.
3
Свет
В музеях чаще всего висят шторы или жалюзи, а в каждом зале используется искусственное освещение, причем, всегда разное.
4
Неправильная транспортировка
Грузчики часто берут произведение за крестовину, касаясь полотна с тыльной стороны. Даже от малейшего прикосновения может появиться вмятина.
5
Нарушение технологии создания картины самим автором
| Художники тоже ошибаются. И иногда намеренно. Последний пункт наиболее интересный. Художник, порой, специально или по ошибке нарушает технологию создания картины. Самый известный подобный скандал - это «Тайная вечеря» Леонардо да Винчи. Фреска написана с нарушениями. По правилам, фреска пишется на сырой штукатурке, да Винчи же писал ее на сухой стене. Вдобавок она покрыта несколькими слоями: смола, гипс, мастика. Из-за всех этих ошибок фреска рано начала разрушаться и до сих пор постоянно реставрируется. Есть легенда, что монахи так обиделись на ошибку да Винчи, что прорубили в основании фрески дверной проем. В 20 веке художники часто экспериментировали с технологиями написания. В Русском музее в Санкт-Петербурге есть специальная мастерская для произведений таких художников-экспериментаторов. Картины, нуждающиеся в постоянной реставрации и поддержке, называются хронически больными. У нас в музее тоже есть такие. Например, «Красный дом» Андрея Поздеева. Поскольку она написан на картоне и без грунта, нам приходится реставрировать ее перед каждой выставкой. А выставляется картина почти каждый год. |
Чем работает реставратор?
| Реставратор - не художник Есть выражение, что реставраторы – это несостоявшиеся художники. Не согласна. Даже сказала бы, что реставратор ни в коем случае не должен быть художником. Когда ты творец по натуре, у тебя есть свой художественный взгляд, своя интерпретация произведения. Ты невольно можешь начать не соглашаться с автором, вносить свои правки в картину, чего делать, конечно же, нельзя. Главная задача реставратора – сохранить как можно больше от первоисточника. Мы должны владеть некоторыми навыками художника: уметь правильно смешивать цвета, видеть композицию, но по большей части, наша работа ремесленная. |
Если наша профессия исчезнет, в мире все поедет по наклонной
Если реставраторов не станет, мы потеряем огромный пласт культуры, бесчисленное количество памятников искусства, свою история. В конце концов, мы потеряем самих себя: без культуры и прошлого мы - никто. Надеюсь, что человечество все-таки будет держаться за сохранение своего наследия.
Текст: Даниил Ремпель
Фото: Василина Калюжина
Текст: Даниил Ремпель
Фото: Василина Калюжина
Без нас в магазине будет вечная распродажа
Мерчандайзер Tommy Hilfiger Яна Нюмен рассказала о тонкостях своей профессии.
- Чем занимается мерчандайзер?
- Моя работа заключается в том, что мы должны поддерживать стандарты презентации в определенном магазине (то, что заявляет сама компания) и размещать его именно так, то есть по стандартам, но учитывая, чтобы картинка в целом смотрелась очень красиво. Добавлять какую-то вещь, например, в ту же самую развеску, чтобы человек захотел купить не только джинсы, а футболку, джинсы и толстовку, то есть делать это комплектами, тем самым повышая продажи компании, увеличивая количество товаров в чеке.
- Как стать мерчандайзером?
- Я образование мерчандайзера не получала, даже не знаю, если честно, существует оно или нет. Но, наверное, всё-таки мерчандайзинг ближе людям, которые интересуются модой и учились на каком-то направлении, связанном с этим, я же училась на экономиста.
- Какие умения необходимы для профессии?
- Знать сочетания цветов, следить за тенденциями моды, уметь красиво презентовать продукт -фолдинг, то есть сложка товара. Например, тебе нужно чтобы 12 футболок от размера S до XXL выглядели идеально, для этого есть специальный планшет, по которому это нужно ровно сложить.
- Моя работа заключается в том, что мы должны поддерживать стандарты презентации в определенном магазине (то, что заявляет сама компания) и размещать его именно так, то есть по стандартам, но учитывая, чтобы картинка в целом смотрелась очень красиво. Добавлять какую-то вещь, например, в ту же самую развеску, чтобы человек захотел купить не только джинсы, а футболку, джинсы и толстовку, то есть делать это комплектами, тем самым повышая продажи компании, увеличивая количество товаров в чеке.
- Как стать мерчандайзером?
- Я образование мерчандайзера не получала, даже не знаю, если честно, существует оно или нет. Но, наверное, всё-таки мерчандайзинг ближе людям, которые интересуются модой и учились на каком-то направлении, связанном с этим, я же училась на экономиста.
- Какие умения необходимы для профессии?
- Знать сочетания цветов, следить за тенденциями моды, уметь красиво презентовать продукт -фолдинг, то есть сложка товара. Например, тебе нужно чтобы 12 футболок от размера S до XXL выглядели идеально, для этого есть специальный планшет, по которому это нужно ровно сложить.
«Так ты же тот человек, к которому приходят за футболкой, а покупают футболку, сумку и всё остальное»
- Мерчандайзер отталкивается от плана или от собственного видения?
- В моей компании есть гайдлайны, и там уже примерный план. Есть картинка, но опять же есть определённые стандарты. Например, всего должно быть по 3, если фолдинг (сложка) - по 4. Но также к нам приходит всегда разный продукт: что-то есть из этого гайда, но чего-то и нет. Тут уже приходится фантазировать и подбирать как-то на свой вкус, но опять же есть такие моменты, что большее значение имеет сам товар. Если он пришёл месяц назад и плохо продаётся, значит его нужно презентовать так, чтобы он продавался. То есть, грубо говоря, он лежал где-то в сложке, возможно, его просто не заметили, тогда ты его помещаешь на фронтальную развеску как фокус, чтобы это было первым, что увидит покупатель. Тем самым увеличивая вероятность того, что он её заметит и купит.
- В моей компании есть гайдлайны, и там уже примерный план. Есть картинка, но опять же есть определённые стандарты. Например, всего должно быть по 3, если фолдинг (сложка) - по 4. Но также к нам приходит всегда разный продукт: что-то есть из этого гайда, но чего-то и нет. Тут уже приходится фантазировать и подбирать как-то на свой вкус, но опять же есть такие моменты, что большее значение имеет сам товар. Если он пришёл месяц назад и плохо продаётся, значит его нужно презентовать так, чтобы он продавался. То есть, грубо говоря, он лежал где-то в сложке, возможно, его просто не заметили, тогда ты его помещаешь на фронтальную развеску как фокус, чтобы это было первым, что увидит покупатель. Тем самым увеличивая вероятность того, что он её заметит и купит.
- Часто приходится людям объяснять, что у тебя за профессия? Многие вообще о ней знают?
- Если брать в общем, то вообще никто. У меня спрашивают те, кого давно не видела: «Кем ты сейчас работаешь?». Я говорю - мерчандайзером. Ладно, они делают вид, что поняли, кто такой мерчандайзер, и спрашивают: «А где?» Я говорю в каком магазине, и они: «А что ты там делаешь?» Я объясняю, что делаю презентацию продукта, и тогда, как сказал мой папа: «так ты тот человек, к которому приходят за футболкой, а покупают футболку, сумку и всё остальное». Наверное, больше мерчандайзинг распространён в продуктовой сфере, в вещах тоже распространено, но мало кто об этом задумывается.
- Мода для тебя в целом интересна?
- Да, конечно, всё равно нужно разбираться, следить за последними тенденциями моды, а она сейчас очень странная в каком-то плане. Не всегда понятно, например, мужская это вещь или женская, и если ты не будешь заниматься саморазвитием, не будешь следить за модой, то ты так и будешь составлять что-то очень стандартное. Сейчас такая быстрая мода, так много разных стилей, что можно каждую неделю замешивать всё по-разному и сочетать несочетаемое – это сейчас популярно.
- Если брать в общем, то вообще никто. У меня спрашивают те, кого давно не видела: «Кем ты сейчас работаешь?». Я говорю - мерчандайзером. Ладно, они делают вид, что поняли, кто такой мерчандайзер, и спрашивают: «А где?» Я говорю в каком магазине, и они: «А что ты там делаешь?» Я объясняю, что делаю презентацию продукта, и тогда, как сказал мой папа: «так ты тот человек, к которому приходят за футболкой, а покупают футболку, сумку и всё остальное». Наверное, больше мерчандайзинг распространён в продуктовой сфере, в вещах тоже распространено, но мало кто об этом задумывается.
- Мода для тебя в целом интересна?
- Да, конечно, всё равно нужно разбираться, следить за последними тенденциями моды, а она сейчас очень странная в каком-то плане. Не всегда понятно, например, мужская это вещь или женская, и если ты не будешь заниматься саморазвитием, не будешь следить за модой, то ты так и будешь составлять что-то очень стандартное. Сейчас такая быстрая мода, так много разных стилей, что можно каждую неделю замешивать всё по-разному и сочетать несочетаемое – это сейчас популярно.
| - Ты бы сама оделась так, как одеваешь манекенов на витрине? - Нет, не всегда. Часто приходит продукт, который должен быть на манекене. Он обязателен к заказу, и я должна переодеть его именно в это. Но манекенов в любом случае одевают немного не так, как в жизни, очень многослойно. Мы привыкли надевать толстовку и пуховик сверху. На манекене же это будет пуховик, толстовка, снизу футболка, и так, чтобы её краешек чуть-чуть выглядывал, ещё может быть пояс, шарф, шапка, сумка. Максимально многослойно, чтобы представить больше артикулов на данном манекене, привлечь больше внимания. - Необходимы знания в психологии в том числе? - Работа над восприятием, это такие моменты, как: всё идёт слева направо, от светлого к тёмному, что-то яркое выносится на передний план, чтобы привлечь внимание. Есть правило трёх нет: тебе говорят три раза нет, и ты просто обязан больше не предлагать товар человеку. На мой взгляд, в мерчандайзинге есть нечто похожее: например, у меня есть манекен, который стоит у меня на входе, а на манекене у меня джинсы, футболка и пуховик. Дальше идёт стол, на этом столе будут те же самые футболка, джинсы и пуховик, то есть это как бы такой повтор, чтобы покупатель сразу увидел и купил. Это даже не психология, а зрительный контакт. Приходит, например, коллекция, где всё чёрное и синее. Тогда тебе нужно презентовать это так, чтобы стена на фоне была красивая и яркая. Получается, ты играешь с цветом, которого нет. - Отмечаешь ли для себя уловки мерчандайзеров, когда заходишь в магазин, чтобы не попасться на них? - Чаще всего так бывает с фронтальной развеской. Если это фронтальная развеска, значит этого товара очень много, он скорее всего вообще не пользуется популярностью, и магазин уже просто мечтает от него избавиться, поэтому его уже весь вынесли в зал. Я всё равно обращаю на эти мелочи внимание, даже, может, не хочу этого, но обращаю, потому что сама работаю с этим. - Что будет, если профессия мерчандайзера исчезнет? - Будет ощущение, что в магазине всегда распродажа. |
Звонарь?
Мы поднимаемся по витой деревянной лестнице. «Вот и журналисты пришли по наши души», –
шутливо-строго говорит женщина с улыбающимися голубыми глазами с покрытой тёплым вязаным шарфом головой. Она на ходу запахивает пальто и, пригнувшись, проходит в низкий дверной проём чердака, через мгновение пропадая в темноте.
Я шагаю за ней, ударяюсь головой и пытаюсь разглядеть хоть что-то, но слышу лишь звук топота каблуков по деревянной дорожке. На полусогнутых я стараюсь успеть за ним, и выдыхаю только тогда, когда вижу мелькнувший в светлом дверном проёме женский силуэт. Первое что я вижу, поднявшись на площадку – огромный колокол, висящий прямо надо мной. Женщина в тёплом шарфе с лёгкостью взлетает по железной лестнице и дёргает первую верёвку, протянутую к его языку.
Мы познакомились несколько дней назад. Строгая женщина лет тридцати приглашает меня войти. Объёмная редкая чёлка шоколадного цвета лезет ей в глаза, она смахивает её. Узкий нос, небольшие глаза делают её похожей на лису.
| Когда я искала звонаря, в голове появился образ сутулого мужчины с небрежной щетиной, в свитере плотной вязки, который много лет назад ему прислала мать с другого конца страны. Но передо мной сидит приятная, немного напряжённая женщина. Оно и понятно – разговаривать я должна была с её напарницей, но та слегла с гриппом, поэтому переадресовала меня к коллеге. Кипяток выплёскивается из чашки в блюдечко. Это не смущает хозяйку, и она пододвигает чай мне. Я делаю глоток, со дна на стол капают капли наскоро заваренного чая. Наталья руководит бухгалтерией в компании интернет провайдера. 5 лет назад она впервые попробовала звонить – на пасху. Есть такая традиция: в этот день всех желающих пускают на колокольню и разрешают бить в колокола. Зацепило. Она стала расспрашивать знакомых и шерстить сайты в поисках места, где бы обучали звонарей. Оказалось, что в Николаевском храме есть курсы. Дела, работа, дети и только через год зимой женщина позвонила по найденному телефону. |
«В группе было две бабушки и я. Сейчас я уже сама учу прихожан – почти филиал нашей школы. Все, кто хочет могут учится на тренажёрах, а потом, если получается, переходят на настоящие колокола», – рассказывает Наталья. Когда она получала свои первые уроки ни о каких тренажёрах речи не было. Сначала в классе на коленках отбивали ритм, а потом поднимались на колокольню. Ко времени занятий на улице уже темнело, поэтому играть приходилось на ощупь, без освещения.
«Было темно, я ничего не понимала. Когда стало постепенно светлеть в это время суток, потихоньку начало получаться». Через год в школе начали появляться тренажёры. Делали их из труб разного размера, закреплённых на каркасе. Купили доску, стали изучать нотную грамоту.
«На тренажёрах гораздо быстрее и легче обучаться: тепло, светло. Зато теперь я знаю многих звонарей. И бабушек».
«Было темно, я ничего не понимала. Когда стало постепенно светлеть в это время суток, потихоньку начало получаться». Через год в школе начали появляться тренажёры. Делали их из труб разного размера, закреплённых на каркасе. Купили доску, стали изучать нотную грамоту.
«На тренажёрах гораздо быстрее и легче обучаться: тепло, светло. Зато теперь я знаю многих звонарей. И бабушек».
Как-то она проходила мимо храма на Горького, решила зайти наткнулась на объявление «Требуется звонарь». «Я была ещё неопытная, предложила свою помощь действующему звонарю. А настоятель сказал: «У нас вообще нет звонарей. Поэтому если хотите – звоните»», – вспоминает женщина. Так появилось хобби – по выходным бить в колокола.
– Думаю, что это желание и умение появилось у меня, чтобы я не обленилась. Обычно говорят, что это Господь привёл. Так бы сидела вечерами, смотрела телевизор. А теперь каждые выходные мне нужно быть в храме. Это моя ниточка.
– А разве страшно облениться? – спрашиваю я.
– Да. Страшно. Я ведь так и жила и помню, как мне было скучно. А от скуки люди обычно делают глупости, всякие плохие поступки.
– А разве страшно облениться? – спрашиваю я.
– Да. Страшно. Я ведь так и жила и помню, как мне было скучно. А от скуки люди обычно делают глупости, всякие плохие поступки.
У Натальи нет музыкального образования. Многие люди приходят, чтобы научиться играть на новом инструменте, поставить галочку в to-do list и уйти покорять новую вершину. Она же осталась, потому что, как отметила сама «нет предела совершенству»: женщина ездит на фестивали, продолжает обучение на курсах и учит других людей.
«Можно ли назвать меня музыкантом? Можно, конечно, но с большой натяжкой. Сравнить хотя бы с профессиональными звонарями: с московскими, новосибирскими… Они очень крутые ребята, у нас в Красноярске в основном ритмика у них – музыкальный звон. Мне этого очень не хватает, хочу научиться. Произведения искусства, это просто красиво».
«Можно ли назвать меня музыкантом? Можно, конечно, но с большой натяжкой. Сравнить хотя бы с профессиональными звонарями: с московскими, новосибирскими… Они очень крутые ребята, у нас в Красноярске в основном ритмика у них – музыкальный звон. Мне этого очень не хватает, хочу научиться. Произведения искусства, это просто красиво».
Бывает прихожане делают комплименты по поводу игры, но она к своим навыкам относится критично:
«Надо очень сильно постараться, чтобы плохо позвонить в колокола. Я всегда понимаю, что играю хуже профессионалов. В последнее время, даже когда хвалят, понимаю, к чему стремиться – мне есть с чем сравнить. Из-за занятости пока некогда доработать навыки, чтобы звонить, как мне нравится – художественно».
Раньше колокола были сигналом тревоги, будильником и даже средством от чумы. Сейчас они выполняют скорее ритуальную функцию, сохранились как традиция начинать и заканчивать службу. Прихожан звон до сих пор цепляет за живое, даже жители близлежащих домов почти привыкли к ежедневному «концерту»
«Надо очень сильно постараться, чтобы плохо позвонить в колокола. Я всегда понимаю, что играю хуже профессионалов. В последнее время, даже когда хвалят, понимаю, к чему стремиться – мне есть с чем сравнить. Из-за занятости пока некогда доработать навыки, чтобы звонить, как мне нравится – художественно».
Раньше колокола были сигналом тревоги, будильником и даже средством от чумы. Сейчас они выполняют скорее ритуальную функцию, сохранились как традиция начинать и заканчивать службу. Прихожан звон до сих пор цепляет за живое, даже жители близлежащих домов почти привыкли к ежедневному «концерту»
Наталья не видит какого-то высшего предназначения или необходимости в своей работе. Она уверена, что если звонарей не будет, то ничего в мире не изменится. Тем более, что где-то их уже заменяют роботы, а их не надо кормить, им не нужно платить, и заболеть они не смогут: «По-моему, в западных странах где-то даже свечки с кнопочками выдают. Нажал –свечка зажглась».
Но если звонарей не будет, то изменится жизнь одного человека – её:
«Я никому ничего не несу, кому надо я всегда научу, покажу, потрачу свои силы и время, потому что они у меня есть. Но именно людям я ничего не несу. Я вижу в этом деле только спасение для себя и в душе я рада, что у меня есть такое занятие, благодаря которому я могу возвращаться в храм».
Текст: Иоланта Дрыкова
Фото: Егор Николаев
«Я никому ничего не несу, кому надо я всегда научу, покажу, потрачу свои силы и время, потому что они у меня есть. Но именно людям я ничего не несу. Я вижу в этом деле только спасение для себя и в душе я рада, что у меня есть такое занятие, благодаря которому я могу возвращаться в храм».
Текст: Иоланта Дрыкова
Фото: Егор Николаев
